Главная страница ХК МОТОР Барнаул
Архив
 Архив >  Люди алтайского хоккея >  Олег Мурашкин


ОЛЕГ МУРАШКИН

Олег Мурашкин о "Моторе" конца 60-х


Олег Мурашкин. Крайний нападающий "Мотора" (1965-71 гг.). Родился в 1947 году. В классе "А" за "Мотор" провел четыре сезона и забросил 34 шайбы (одна из них - на кубок РСФСР). Был одним из ведущих игроков команды того времени. Выделялся на площадке хорошими скоростными данными, большим объемом работы и постоянным движением.

В настоящее время живет и работает в Санкт-Петербурге.

Дом на Интернациональной улице под номером 204 в конце шестидесятых и начале семидесятых годов был излюбленным местом отдыха и пристанищем для многих хоккеистов "Мотора". Здесь жил Олег Мурашкин. Сюда часто наведывались его друзья - хоккеисты. Особенно часто - Валерий Евтушенко, Борис Спирин и Николай Извеков. Вместе с ними здесь проводили свободное время и их невесты - будущие жены.

Дом родителей Олега был хлебосольным и всегда хоккеистам здесь были рады: стряпали пельмени, готовили борщ. Крутили модные тогда пластинки и слушали музыку. К играм, здесь же, во дворе дома, строгали клюшки.

Прошло тридцать лет и наступило время воспоминаний. Я сижу с Олегом в его родительском доме, том самом, что недалеко от Покровского собора в старом городе и внимательно слушаю.

- Как только в Барнауле создали команду мастеров, в город приехали молодые хоккеисты из разных городов. Сразу образовались в команде группы. Горьковчане - Курицын, Куприянов и Киселев держались вместе. Я подружился с челябинцем Извековым, горьковчанином Спириныи и благовещенцем Евтушенко. У них у всех родители были далеко, в других городах. Парфенов дружил с Яковлевым, Горелкин - с Яхно и Курзеневым, а тот с Титовым. Гуляев - как-то сам по себе. Москвич Шабашов - тоже держался особняком.


Конец 60-х. Барнаул, Дворец спорта
В центре Николай Извеков, слева Виталий Яковлев.

- Кстати, почему он быстро ушел из команды?

- Рано возомнил о себе, как о большом игроке. Держался высокомерно: я - москвич, должен играть в команде более высокого класса, а в Барнаул попал по ошибке. Когда подошла его пора служить в армии, то он попросился играть за армейцев Новосибирска. И некоторое время он действительно играл в этой команде, но игра у него там не заладилась, потому как работать на тренировках, как того требовали тренеры армейцев, он не привык - отучился. И поэтому быстро набрал лишний вес и постепенно не стал подходить своей игрой этой команде.

- Если в "Моторе" тогда были разные группы, значит ли это, что монолитного коллектива тогда не было?

- Я бы так не сказал. В жизни все было гораздо сложнее. Все ведь молодыми были - по 18-20 лет. Оторвали от мамкиной титьки и бросили на освоение хоккейной целины. Из двадцати хоккеистов - только семь были местными, а остальные - кто откуда. Никогда они не были так надолго оторваны от дома, а тут пришлось учиться самостоятельности, раньше взрослеть. А на хоккейной площадке всех игра объединяла, потому как хоккей любили все и старались показать себя. И в обиду друг друга не давали.

- Как местные хоккеисты отреагировали на появление в команде чужаков?

- У нас в то время (1965-67 годы) команда состояла целиком из своих доморощенных хоккеистов, в большинстве своем - молодых. И им, конечно, трудно было проявить себя при отсутствии хоккейного образования. Квалифицированных тренерских кадров тогда ведь не было и Барнаул в хоккейном образовании сильно отстал. Поэтому результаты были оглушительными: два года подряд занимали последние места в своей зоне класса "Б".

- А тут Барнаулу после открытия Дворца спорта дают место в классе "А"...

- Да. Восторг был телячий. Но осознать событие более глубоко никто не мог, так как не имели представления о том, что нас ждет. За всех сказать не могу, но думаю, что деньги были не главной причиной приезда иногородних хоккеистов в Барнаул. И кто поехал осваивать хоккейную целину? Правильно - молодежь! Готовая играть бесплатно, лишь бы играть в классе "А" и называться мастерами. Потом, конечно, после контактов с другими командами все поняли, что их используют как дешевую рабочую силу, так как условия у нас и правда были совсем плохонькими. Стали возникать конфликты с руководством...

- В таких условиях должен был появиться или жесткий руководитель или достаточно гибкий и умный тренер, который бы сумел убедить команду работать на перспективу...

- Вот! Команда постепенно взрослела, набиралась опыта, появлялись признаки мастерства, некоторые результаты. А условия не улучшались. И тогда главный тренер Анатолий Константинович Сорокин уехал в Москву. На его место пришел второй тренер "Мотора" Борис Васильевич Кузьминых, а через год его сменил тренер из Вологды Юрий Михайлович Мухин, который и вовсе не пользовался авторитетом у хоккеистов и его вскоре отстранили от руководства. И только после Нового 1971 года главным тренером "Мотора" стал новосибирец Юрий Николаевич Михайлов. Известный в то время защитник "Сибири", мастер спорта, играл в высшей лиге. Вот он-то и начал создавать новую команду семидесятых годов.

А тогда, в шестидесятых годах, каждый из нас, может быть, преследовал какие-то свои мелкие интересы, кроме главного - хорошо играть! Меня, в частности, волновал армейский вопрос.. Я женился и у меня появилась дочь, но предстояла служба в армии. Вот эта мысль меня и угнетала.

- Олег, за первые два года в классе "А" ты забросил только одиннадцать шайб. В следующем же сезоне (1969-70 гг.) - сразу семнадцать! Чем это объяснить?

- Мне приходилось играть с разными партнерами, но в том "звездном" моем сезоне Кузьминых поставил меня в первую тройку нападения к Извекову и Куприянову. Пожалуй, к самым ярким нападающим команды. И хотя с Колей Извековым я дружил, а с Геной приходилось даже драться вне площадки, игра у звена в том сезоне получилась.

- А с чем связаны эти драки с Куприяновым?

- Из-за чего дерутся мальчишки? Чтобы утвердиться. Он мне что-то сгоряча сказал, я что-то ответил - подрались, потом - еще. Пока не успокоились. Но потом уже относились друг к другу уважительно.

- Кто был лидером звена?

- Конечно, центральный нападающий - Извеков. Я и Гена пахали на него всегда: только и слышно Колю было - дай, дай! Из любого места площадки мог забить. И чутье у него хорошее на позицию было и бросок приличный. Команда не выше середины таблицы была, а то и последние места занимали, а Извеков всегда был одним из лучших бомбардиров в зоне. Но по жизни - разгильдяй! Мог бы играть очень здорово.

- Почему Извеков не стал играть в высшей лиге?

- Потому что его устраивала собственная игра в "Моторе" и совершенствоваться он не стремился. Если он где-то и допускал провинности, то ему все прощалось, потому как он больше всех забивал. Будучи коренным челябинцем он, насколько я помню, и не стремился побывать в родном городе. Правда, сестра его приезжала в Барнаул, а сам он какой-то ностальгии не испытывал. Довольствовался тем, что есть. Все его устраивало. Квартиру получил, например, повесил на стену радиоприемник. Как он висел у него на стене криво, так и позже остался висеть. И вот такое отношение, может быть, не всем нравилось. Это и в семейной жизни, наверное, сыграло свое значение. Хотя следил он за собой, когда играл еще, тщательно и многие, из молодых игроков хотели быть на его похожими. Постепенно его семейный союз распался, а для самостоятельности у него не хватило честолюбия. После карьеры игрока он от хоккея отошел, не имея желания перейти на тренерскую работу. Так и жил сам по себе, относясь к себе, прямо скажу, наплевательски. Поэтому и умер рано. Жалко его, конечно, но виноват во многом он сам.

- А Куприянов?

- Есть люди у которых что-либо лучше других получается чем у тебя? Есть! Вот и Куприянов делал многое в хоккее лучше, чем кто-либо из нас. Он ведь и в футбол прилично играл. А уж если шайбу забивал, то делал это осмысленно и элегантно - смотреть-то со стороны приятно. Ему завидовали и откровенно и втихую почти все. Не признавались в этом многие, но все равно - завидовали. Это игровая зависть. Она подталкивает к работе над собой. Дано человеку это. Талант. А он его развил, но не ушел ни в одну из команд высшей лиги и поэтому остался известным только для нас.

- А в жизни как у него сложилось?

- Его привез в Барнаул вместе с другими горьковчанами Владимир Сергеевич Серегин (кстати, Серегин сейчас сам в Питере работает директором стадиона мясокомбината). Семенович тогда был начальником команды и привез из своего города молодых талантливых ребят. Среди них Куприянов как-то выделялся обособленностью. Со временем он познакомился с девушкой, на которой и женился. Это его и связало с Барнаулом. Погиб он трагически, возвращаясь с "калымы". Тогда ведь все хоккеисты летом подрабатывали себе на жизнь. Вот и он старался принести лишний рубль домой, который, конечно, лишним никогда не был. Версии гибели, разные, но я склонен придерживаться наиболее вероятной. Выпил в поезде с незнакомыми людьми, сказал что едет с заработков... Нашли его уже мертвым на перегоне, а похоронили на родине, в Горьком.

- Отличалась ли подготовка наших молодых хоккеистов от молодых горьковчан?

- Конечно. У горьковчан и ориентиры мастерства были - их "Торпедо" всегда в высшей лиге играло. Мы же ничего такого не видели. Да и занимались с нами скорее на любительском уровне, чем на профессиональном. По телевизору мы хоккей видели только из Новосибирска. У большинства и телевизоров не было. Ну раз в год чемпионат мира опять же - по телевизору посмотрим. Вот и все.

- Чем тебе запомнились игры "Мотора" того времени?

- Отвратительным судейством. Я не думаю, что это шло от неумения. Предвзятость. Особенно на выезде. В Тюмени, Омске - всегда. Я как-то в Тюмени даже обратился к судье после игры: "Не стыдно так вам седому человеку себя вести?" Так меня Серегин еще и извиняться перед ним заставил.

- Почему такое отношение судей было к нашей команде?

- Не знаю как сейчас, а тогда нам даже дома-то никто из судей не симпатизировал. Наверное, от того, что принимать их не умели. Ни встретить, ни проводить...

- Олег, какие матчи тебе более всего запомнились?

- Трудно сразу вспомнить... В Хабаровске очень напряженный матч был, когда Саша Васильев у нас в воротах играл (от автора: 6 февраля 1971 г.). Ему там голову клюшкой пробили и получилась большая драка.

Еще запомнился матч с "Шахтером", когда я опаздывал на игру и все-таки успел, приехав на машине "калымщика". Денег он с меня не взял, попросив забить гол. Я пообещал и слово свое сдержал. Игру мы выиграли - 5:2.

Интересный случай запомнился мне в Дивногорске, когда мы еще играли в классе "Б" с "Гидростроителем". Тогда у нас начальником команды был известный судья по футболу Александр Богратович Михайлов. Вот он-то и отвечал за командирование команды.

В тот день был сорокаградусный мороз и мы опаздывали на поезд в Красноярск. Рейсового автобуса долго не было и Михайлов поймал на трассе для нас грузовик КрАЗ. Всей командой мы погрузились в него вместе с баулами, клюшками и поехали с ветерком километров сорок, наверное. Это словами не передать. Выкалупывали нас из грузовика - надо было видеть. А Михайлов смеется: "Ну как я вас прокатыл? (от автора: говорил он с кавказским акцентом. Был единственным судьей всесоюзной категории по футболу на Алтае. Умер от инфаркта осенью 1971 года).

- Ощущались ли разница в игре команды на морозе и во Дворце спорта?

- Конечно. Во Дворце и разогреваешься к игре быстрее и не остываешь, опять же - уютнее, зрителей больше и ответственность перед ними значительнее. Лед более накатистый, а на морозе он хрупкий, ломается. На морозе и клюшки быстрее приходят в негодность.

- Какими, клюшками тогда играли?

- Ленинградскими. "Ленинград" назывались. Затем появились - МЭФСИ (от автора: московской экспериментальной фабрики спортивных изделий). Почти пол-команды у меня во дворе дома их строгали, обклеивали стеклотканью. Иной раз придешь домой, а за столом уже мои друзья - хоккеисты сидят. Блины едят, а мать им их печет и подкладывает. А то Евтушенко с Извековым, бывало смотришь, снег во дворе лопатами чистят. Помогают.

- В игре такая дружба помогала?

- Конечно. Мы если и обижались друг на друга, то тут же и прощали. Могли друг другу всякое сказать. Помню случай в Серове, когда я во время игры отчитал Извекова за инертность: ну не бегает за шайбой, а ждет ее. Я бегаю, бегаю, а он стоит. Я ему раз сказал, два, потом - матом... Он мне и говорит: "Ну и бегай, Косичкин" (от автора: Косичкин - чемпион страны по конькобежному спорту в спринте)... Я плюнул на все это и стал сам пытаться что-либо сделать и вскоре гол забил. Первый период выиграли - 1:0. Смотрю он во втором зашевелился и тоже шайбу забросил. Уже - 2:0! В итоге матч мы выиграли - 2:1 и обида прошла сама собой (от автора: матч состоялся 2 января 1971 года. Кстати, на следующий день "Мотор" вновь выиграл - 3:2, а победную шайбу забросил - Мурашкин в конце матча).

- Влияла ли разница в зарплате на игру команды?

- В "Моторе" все получали деньги на заводе приблизительно одинаково: 180-200 рублей в месяц, и нас удивлял тот факт, что в "Шахтере", например, ведущие игроки получали больше нас в 4-5 раз. Мы же их обыгрывали, бывало, все четыре раза за сезон (от автора: в сезоне 1969-70 гг.). Но какие-то требования по увеличению зарплаты мы не выставляли - знали, что больше не дадут.

- Олег, а как ты, попал в хоккей?

- В хоккейную секцию "Спартака" меня привел защитник заводской команды "Мотора" Олег Литвинов. Летом мы играли в футбол, а зимой тренировались на "Спартаке". Кроме этого я еще ходил по выходным, вечерами, на каток "Динамо". Со мной вместе в группе занимались у Величкина Леша Комаров и Валера Чернов (от автора: сын известного в прошлом хоккеиста барнаульского "Спартака" Владимира Чернова. Валерий затем переехал в Новокузнецк и стал играть за местный "Металлург" в высшей лиге. В настоящее время он работает в нем тренером в фарм-клубе). А через три года, после того как я начал заниматься хоккеем, меня взяли в команду мастеров класса "Б"...

- Кто тебе больше всех нравился в нашей команде из твоих партнеров?

- Многие. Но вот своим отношением к игре мне запомнился Юра Курзенев. Если ему тренер давал какое-то задание, то он и выполнял его так, как ему сказали. Очень обязательный хоккеист: разобьется, но сделает. Кроме того, он обладал хорошим катанием, скоростью, весом, имел быстрые руки, мог обыграть защитника индивидуально и забросить очень нужную шайбу. Обладал незаурядными бойцовскими качествами и если надо, шел в рукопашную. Отдавался в игре весь без остатка.

- Какие впечатления у тебя остались от международных товарищеских матчей с румынскими и австрийскими хоккеистами?

- Трепетно ожидали какой-то неопределенности. Просто не знаю как их угораздило в такую глушь заехать? Мы отыграли эти матчи с большим подъемом и не оставили им никаких шансов на победу. Особой эйфории не испытывали: все-таки соперники были не из сильных.

Вот с московским "Локомотивом" в матче, на кубок СССР мы уже испытали силу настоящей хоккейной команды. Там голову нам не давали даже поднять: "долбили" всю игру. Особенно нам, крайним нападающим, у борта, в углах площадки доставалось. При всей предопределенности результата мы старались изо всех сил, но все-таки проиграли (1:7).

После игры мы ужинали в одно время в ресторане "Сибирь" и помню, что Коля Извеков насмелился и подошел к москвичам с фужером водки. И от чистого сердца предложил Виктору Якушеву, самому знаменитому тогда игроку "Локомотива": "Ну, Витек, давай выпьем!" Тот вежливо отказался: не пью, дескать". Так что сближения за столом не произошло и сказать, что вот мы с хоккеистами "Локомотива" вот так, запросто... Не могу. Не было этого. Да и с какой стати заслуженный мастер спорта "Витек" оставил бы нам такие воспоминания.

- С чем связано Олег, что ты быстро закончил играть в хоккей?

- Порвал заднюю поверхность бедра перед сборами в Усть-Каменогорске. И там уже вместо меня играл Миша Сухов вместе с Извековым и Куприяновым. Я постепенно восстановился, но тренер Михайлов тогда на собрании команды сказал, что игра первого звена нападения его устраивает и для меня места в нем нет. Не секрет, что Юрий Николаевич тогда боролся за меня как за спортсмена, но я его иногда с режимом подводил и ему это порядком надоело. Причина, конечно, была. Я к тому времени уже развелся со своей женой и положение мое было неопределенным. Пробовал даже устроиться летом в Риге в загранплавание, чтобы как-то улучшить свое материальное положение. Прошел медкомиссию и оставалось только получить характеристику с места работы, но шеф "Мотора" Юрий Михайлович Карпенко мне отказал: убежит за границу, а мне потом отвечать.

Я попробовал перейти в прокопьевский "Шахтер", и меня приняли, но я уже привык к "Мотору" и не смог пересилить себя. Так я вернулся домой, но уже с большим хоккеем пришлось распрощаться.

Валерий ЛЯМКИН

Последнее обновление: 2.09.2002

Сайт болельщиков хоккейного клуба "Мотор" Барнаул, 1998-2006.
При использовании информации, размещенной на сайте, ссылка на источник обязательна.
Контактные адреса команды разработчиков сайта.