Родился 14 августа 1950 года. Судья всесоюзной категории по хоккею с шайбой. Один из опытных лайнсменов в высшей лиге советского хоккея в период 1980-1988 гг. За восемь хоккейных сезонов в высшей лиге провел около ста матчей, а с сезона 1988-1989 гг. стал судить матчи первенства СССР среди команд первой лиги в качестве главного арбитра. Считается, пожалуй, лучшим арбитром Алтая за все-годы.

- Игорь, тебе довелось судить все сильнейшие команды страны, видеть игру лучших хоккеистов Союза. Как ты достиг этого?

- Сначала я начал играть в хоккей в детской команде барнаульского "Спартака" у тренера Юрия Михайловича Ве-личкина, затем в "Труде" и "Моторе", но уже в юношеских командах у Геннадия Михайловича Роганова. Играл защитником и подавал, говорят, определенные надежды. И в сезоне 1967-1968 гг., когда "Мотор" вошел в класс "А", меня взяли в команду мастеров. Правда, поиграть пришлось мало: и опыта было немного, и мастерства не хватало, да и возраст у меня был уже призывной.

Определили меня служить в барнаульское летное училище, играл за "Политехник". А в 1970 году я поехал искать свою хоккейную удачу в Казахстан. Играл два сезона в команде мастеров класса "Б" в составе Никольского "Севера", в городке, расположенном недалеко от Джезказгана. Играл вместе с Николаем Игаевым и Юрием Рогановым, тоже, как и я, барнаульцами. Уровень игры тех команд был, конечно, пониже, чем у класса "А", но тоже довольно высокий. Зона состояла из казахских команд, в которых мне встречались и известные хоккеисты. Так в команде города Ермака (Павлодарская обл.) играл бывший барнаульский защитник Николай Шебашов, а также знаменитые московские мастера - братья Ярославцевы и Владимир Полупанов. В карагандинском "Строителе" играли бывшие хоккеисты челябинского "Трактора" - Перегудов и Шустов. Кстати, эта команда и заняла первое место в зоне и перешла в класс "А", а мы заняли четвертое место.

В 1971 году я вернулся по семейным обстоятельствам в Барнаул. Все-таки уговорил меня еще поиграть тренер барнаульского "Шинника" Владимир Михайлович Фролов. Играла эта команда тогда на первенство края против "Химика" из Ярового, бийских, "Прогресса" и "Авангарда", рубцовского "Сельмаша"... Тогда первенство края проводилось в организационном плане, на порядок выше, чем сейчас, да и по мастерству все эти команды дали бы фору нынешним.

В 1973 году на комбинат химических волокон пришел работать тренером Леонид Васильевич Кулик - большой энтузиаст хоккея. Вот на голом месте он и стал создавать новую команду - "Полимер". Большинство хоккеистов "Шинника" тогда и перешли к нему в команду. Конечно, Кулик был далеко не специалист в хоккее, но организатор он был отменный. Руководство комбината ему очень доверяло. Мы своими силами построили около общежития КХВ хоккейную коробку, а в подвале общежития построили раздевалки, душевые, тренерскую комнату, склад хоккейного инвентаря, баню, Леонид Васильевич "пробил" и приобрел нам хорошую новую форму, клюшки, и мы быстро стали добиваться высоких результатов. Постепенно команда стала ведущей в городе, а затем и в крае.

Команд было много, а судей не хватало. Вот и просили нас тренеры посудить. И календарь был так спланирован: играют, допустим, "Восток" с "Полимером", а судит - бригада от "Мотора", а если "Восток" играет с "Мотором" - судит бригада "Полимера". Вот мы с Куликом и приезжали посудить. Начал я судить где-то в 1975 году, а в начале 1976 года Борис Шаронин и Борис Шиленко попросили меня и Кулика заменить их на судействе в Юрге, где местный "Темп" играл с лидером зоны класса "Б" - норильским "Заполярником". Судейство тогда было двойное (т. е. судили матч два арбитра, а не три, как сейчас), и мы поехали. Была у нас тогда всего одна книжка по правилам хоккея, ее мы и штудировали, но не знали, что произошли уже некоторые изменения. Так вот, если в первой игре лидер спокойно разобрался с "Темпом", то во второй игре нашла коса на камень. На последних минутах матча я засчитал решающую шайбу в ворота гостей, заброшенную в сдвинутые их вратарем ворота. Кстати, забросил эту шайбу один из известных в прошлом техничный нападающий Константинов (известный по игре в прокопьевском "Шахтере"). Гости очень сильно возмущались, тем более, что большинство их были в прошлом игроками московских и ленинградских команд, приехавших в Норильск на заработки. В судейскую комнату пришел их тренер и сказал мне, что судить так начинать нельзя, а нужно сразу заканчивать. Сказал, что правил я абсолютно не знаю, зато уже умею воровать очки. Пообещал мне, что этот случай он так просто не оставит без наказания. Я показал ему книжку правил. Он посмотрел только на год ее издания и сказал мне, что издана она в год Куликовской битвы.

Переживал я этот конфуз очень тяжело и с тех пор дал себе слово судить только по самым свежим правилам. Постоянно просил судью Николая Игаева, чтобы он инструктировал меня по изменениям и дополнениям в правилах игры. Игаев в то время был уже авторитетным судьей. Он, собственно, меня и опекал, "двигал", так сказать, вперед по судейской лестнице.

Осенью 1976 года я судил на сборах уже в паре с Игаевым. Руководитель тех сборов Андрей Сергеевич Захаров аттестовал меня как судью класса "Б". И начал я ездить на календарные матчи команд класса "Б". Отсудил в тот сезон игр 14-16 и уже тогда стал представлять себе, как должен действовать судья в тех или иных моментах, ситуациях. То есть у меня стал вырабатываться стереотип принятия решений, что само по себе неплохо для начинающего судьи: меньше затрачивается времени на принятие решения, а это одно из главных условий для совершенствования в судействе.

На следующий сезон, если мне не изменяет память, было введено тройное судейство. Меня и Валерия Евтушенко рекомендовали линейными судьями во вторую лигу класса "А". Приехали, мы с ним в Свердловск судить матчи местного "Луча" и карагандинского "Автомобилиста". Инспектором у нас был знаменитый судья из Свердловска Сергей Николаевич Гущин. Посмотрел он наше судейство, и, видно, ему оно приглянулось. Спросил, давно ли мы судим, где играли. Понравились ему наше катание и физические кондиции, решительность действий. Сказал, что мы уже вполне созрели для более серьезных матчей. Написал он рапорт в Москву и попросил дать мне и Евтушенко судить игры первой лиги. И мы поехали в Челябинск на матчи "Металлурга" с пермским "Молотом". И опять удачно - инспектор матча Андрей Васильевич Старовойтов дал нашему судейству положительную оценку. Весь следующий сезон я судил уже в первой лиге, а в 1979-1980 гг. меня вызвали в Усть-Каменогорск на финал первенства СССР среди молодежных команд. Главным судьей тех соревнований был москвич Николай Иванович Прохоров. Он одобрил мое судейство, но отговорил меня от судейства в первой лиге. Дело в том, что я хотел судить в первой лиге главным судьей, а он мне посоветовал судить в высшей лиге на линии. Собственно, он и дал мне туда направление на просмотр.

- А доводилось ли тебе судить международные матчи?

- Да, в августе 1980 года меня вызвали судить в Киев на международный турнир на приз газеты "Советский спорт". Это было для нас, судей, сборами. Я судил несколько матчей лайнсменом, и запомнилась мне своим ажиотажем при полных трибунах игра чешской команды ВСЖ из Кошйце с киевским "Соколом", тем более, что мне удалось отсудить ее без серьезных замечаний. А вот в 1985 году в Ленинграде тоже на аналогичном турнире мне запомнилась игра ЦСКА с финской "Сайпой". Там я получил серьезную травму лица и на третий период уже выйти не смог. Нападающий финнов стремительно прошел синюю линию и вошел в зону обороны ЦСКА, где его так же стремительно и жестко встретил защитник ЦСКА. Все это произошло у борта, где ограждение из оргстекла. Я, чтобы не попасть в эту мясорубку, попытался выпрыгнуть на борт и зацепиться за него рукой, а другой рукой за ограждение. От столкновения клюшка одного из хоккеистов неожиданно отскочила и рассекла мне лицо - думал, что зубы потом не соберу. Момент очень сложный подучился - я потом анализировал, но уберечься трудно было.

- Вообще у судьи многое зависит от выбора места...

- Это не тот случай. Я находился в правильном положении. Так как другой судья мне не "зеркалил" (не подменил меня в этой ситуации), и я обязан был контролировать ситуацию до конца именно в этом положении. Вот если бы он предугадал ситуацию и занял бы мою позицию на синей линии у своего противоположного борта и контролировал вход в зону, то я бы занял его позицию. А так, конечно, судьи получают много травм от неправильного выбора места или плохого взаимопонимания или неумения читать игру. Так, в Москве киевлянин Герман Григорьев не успел выйти из угла площадки. Туда последовала передача, и отскочившая рикошетом шайба от клюшки попала Григорьеву в голову. Страшное рассечение - шесть швов. Судью заменили на резервного, и матч все-таки доиграли.

Бывает, что судья не готов к таким моментам физически просто не успевает передвигаться, как требует ситуация, или не готов психологически, отвлечен от хоккея и голова его работает не в том направлении. Думает о таких прозаических вещах, как, например, достали ему билет домой или нет, как там дома семья? Кстати, и у меня в том случае, когда я получил травму, возможно, сыграл свою печальную роль тот факт, что я только на долю секунды взглянул на табло, на котором оставалось только десять секунд до конца второго периода... И в это же мгновение - вот они, с "косами" наперевес - на судьях же нет бронежилетов...

- Какова разница судейства в лигах в то время?

- Ну, об игре во второй лиге, о "чапаевцах" с "шашками" наголо, наверное, останавливаться не будем. Там у каждого хоккеиста есть свое мнение, там длительные диспуты, драки, может перепасть и судье. Там культура игры на низком уровне, и судить их, бывает, приспосабливаешься по ходу матча.

В первой лиге все делается быстрее и скрытнее. Но, бывает, и там на вбрасывании получишь клюшкой по ногам - это "благодарность за судейство" или шайбой в тебя бросят, но это редко бывает. В основном люди там пограмотнее, быстрее и с большей самоотдачей. Нужен глаз да глаз. И если во второй лиге москвичи, бывало, говорили, что не знают, какие правила применять, то в первой лиге судить нужно строго по правилам. Но там твою ошибку переваривают очень долго и более болезненно, чем в высшей лиге. Игрок ошибся, и он еще может исправиться, а вот если судья начнет исправлять свои ошибки - тогда конец судейству...

- А как относятся игроки высшей лиги к судьям?

- Со стороны хоккеистов отношение к судьям очень уважительное, если ты разбираешься в игре и в правилах, если на "колхозника" не похож. Хоккеисты из "вышки" - народ хитрый: они в первые минуты матча пытаются проверить тебя, посмотреть в деле. Сделают пару - тройку хоккейных уловок и дальше они будут играть так, как ты на них среагировал. Заезжает игрок, например, за красную линию, и ему тут же следует пас через две зоны - он опускает клюшку на шайбу, но пропускает ее под крюком не коснувшись. Ты даешь свисток - иронически усмехнутся, но ничего не доказывают и руками не размахивают. Или сделают "рыбку" (картинное падение через клюшку соперника), но здесь определяют, было или не было нарушение, только главные арбитры. Вход в зону с шайбой тоже могут так "засекретить" на скорости да еще с виражом, что времени на раздумье не остается и секунды. Главное в такой ситуации - не растеряться. Если ошибся, то стой на своем решении - иначе "съедят".

- А ты помнишь свой первый матч в "вышке"?

- Конечно, как и каждый арбитр. Осенью 1980 года в Воскресенске "Химик" играл с московским "Динамо". Главным арбитром был москвич Виктор Раскатов, который судил очень четко, и нам, линейным (вторым был Игаев), его уверенность, конечно же, передалась, и матч мы провели на хорошем уровне. "Динамо" в то время было посильнее "Химика" и легко выиграло матч.

- Можно сказать, что тебе довольно легко после удачного дебюта и дальше было судить, когда появилась уверенность в собственных возможностях?

- Я бы так не сказал. Уже вскоре мы с Игаевым недооценили сложившиеся обстоятельства перед игрой в Киеве, где "Сокол" принимал тот же "Химик". Мы прилетели из Барнаула в Москву и в ожидании своего рейса на Киев позволили себе накануне игры "расслабиться". Взяли коньячка, потом взяли еще... Короче, на следующий день чувствовали себя, мягко говоря, неважно. Допустили ошибку в игре, незначительную, правда, но она вывела нас из равновесия. Мы занервничали и допустили еще ряд ошибок посерьезнее. В итоге еле довели матч до конца.

- А как должен действовать арбитр в такой ситуации?

- Во-первых, должен готовиться к игре серьезно. Вот после игры, если здоровье позволяет, можешь... Но во время игры думай об игре, все время внимательно наблюдай за шайбой и не раскисай, если ошибся.

- Какие матчи запоминаются больше всего?

- Сложные, когда ажиотаж, когда борьба идет на каждом ледовом метре. К сожалению, удачные матчи забываются быстрее, чем неудачные.

- Арбитрам ставят оценки?

- Из около ста матчей в высшей лиге я получил в основном высокие оценки, но были и две "двойки". Первую я получил от Юрия Павловича Карандина за асинхронность (несогласованность) в действиях с главным арбитром. Дело было в Горьком, где "Торпедо" принимало московское "Динамо". Игра получилась очень трудной, иногда принимала грубый характер, и в итоге горьковчане "сломали" ведущего игрока "Динамо" - защитника Валерия Васильева. Было много борьбы, стычек, и мы психологически "подсели". К тому же еще динамовцы проиграли этот матч. Неудовольствие Москвы по этому поводу я ощутил уже вскоре - меня на полсезона перевели в первую лигу.

На следующий сезон (1982-1983 гг.) я получил вторую и последнюю "двойку" в своей хоккейной жизни. Матч "Спартак" - "Сокол" - это всегда было непросто. Попали на спец-просмотр: в Москве всегда собирается просмотровая комиссия в большом составе. По два человека сидят на каждой линии - мы это знаем, и это немного лихорадит - чувствуется какое-то волнение. После игры, понятно, разбор. И начинается "бодяга": вот вы там метр не доехали, там опоздали, там свисток не той тональности дали или на секунду со свистком запоздали. И начинают рассуждать "о дереве упавшем и никого, не убившем". Если бы это хоть как-то повлияло на результат игры - тогда понятно. А тут - вынесли вердикт и до Нового, 1983 года опять послали на понижение (в первую лигу). Меня зло такое взяло - несправедливо ведь... В общем, после Нового года опять дают судить высшую лигу, и тогда уже все пошло очень хорошо. Сразу удачно отсудил в Киеве ("Сокол" - "Химик") и в Москве ("Крылья Советов" - "Торпедо" Горький)...

- Игорь, а вот, допустим, матчи ЦСКА со "Спартаком" тебе доводилось судить?

- Нет. Там у нас, судей, было строгое разграничение: кто какие команды судит; Матчи первой четверки команд судят одни, а остальные матчи могут дать и посудить арбитру с периферии. Матчи ЦСКА со "Спартаком" или "Динамо", или "Спартака" с "Динамо" - никогда. Судят только судьи международной категории.

- С кем чаще всего приходилось тебе судить в паре из лайнсменов и главных арбитров?

- Из лайнсменов - с тюменцем Сергеем Якименко, а из главных хорошее взаимопонимание у меня было с москвичами Николаем Морозовым, Наумом Резниковым, Виктором Раскатовым, ленинградцем Виктором Якушевым, уральцем Александром Галиахматовым, горьковчанином Александром Федотовым. Очень дружеские отношения были именно с ними.

- Ощущалось ли какое-то давление на судей, со стороны тренеров?

- Конечно. Особенно трудно было судить "Спартак", когда там тренером был Борис Майоров. Даже известные судьи мне говорили, что шли на матчи "Спартака" судить - как на казнь. Борис был очень не прав и в выражениях не стеснялся. Под стать ему был тренер казанской, а затем воскресенской команды Владимир Васильев, рижанин Петр Воробьев и москвич Владимир Юрзинов, тоже далеко не интеллигенты. А вот Борис Павлович Кулагин или Борис Михайлов - те очень тактичные люди. Впрочем и все остальные тренеры того времени, кого не назвал, люди выдержанные, психически стойкие.

- Были ли у тебя случаи, когда тебя пытались подкупить или запугать?

- Всякое было. Так, в ключевых матчах в Ленинграде руководство "Ижорца" усиленно опекало меня перед матчами с новокузнецким "Металлургом", но я себя бы перестал уважать, если бы смог "прибить" команду за деньги.

В Хабаровске крутые местные ребята в матчах с "Сибирью" угрожали мне расправой. С тех пор я не хочу судить армейцев. Что же это за хоккей будет, если ты, испугавшись, "сплавишь" гостей, а затем в ответном матче сделаешь то же самое, но уже с противоположной командой? Победа любой ценой уже привела к тому, что футбольные трибуны опустели - люди ведь все понимают. Я рад тому, что хоккейные арбитры, на мой взгляд, более стойки в этом плане и принципиальнее.

- Игорь, приходилось ли тебе быть участником сложных игровых ситуаций, когда только помощь линейных арбитров способствовала дальнейшему нормальному ходу матча?

- Очень часто. Хотя радости особой я, как и все судьи, в таких моментах не испытывал. Я имею в виду потасовки на хоккейной площадке между хоккеистами. Приходилось разнимать "бойцов", которые значительно моложе и сильнее нас, тем более, что обычно они находились в таком раскаленном состоянии, что вполне могли бы в одиночку накаутировать и всю судейскую бригаду - только полосатая форма и выручала. Судья в "вышке", как и вратарь, лицо на площадке неприкосновенное. Но, бывало, и нам доставалось по горячке.

- А каковы обязанности линейных судей в таких моментах?

- Проще всего спровоцировать драку, а вот закончить ее как можно быстрее - это и есть наша главная обязанность. Обычно между линейными судьями есть договоренность, как действовать в таких случаях: одновременно с двух сторон вклиниваемся с напарником между дерущимися и пытаемся их развести так, чтобы они видели нас в лицо. Ни в коем случае не пытаемся атаковать их сзади - может так не глядя отмахнуть, что мало не покажется. Очень внимательно разводим и тех, у кого в руках клюшки, которыми они зачастую действуют в драке, как литовками на сенокосе. Опасны и те игроки, которые не видят нас из-за сдвинутого на глаза в драке шлема или стянутой на голову хоккейной майки. Те ничего, не видят, и для них главная задача - побольнее достать соперника. Такая драка вслепую тоже может закончиться печально.

- А задача главного арбитра?

- В этих ситуациях для него самое главное - найти самое удобное место на площадке, чтобы всю драку можно было видеть: он ведь определяет нарушения и обязан наказать всех виновных.

- Было ли тебе страшно в таких моментах?

- Больно было, а о страхе тогда не думал. Чем дольше длится драка, тем хуже для судей. Поэтому стараешься, чтобы было лучше - стремишься быстрее разнять.

- Вот и сын твой уже вырос и играет в "Моторе", забрасывает шайбы. Идет по твоим стопам?

- Я когда играл в "Полимере", работал одно время тренером по хоккею в комнате школьника "Мужество", которая находилась рядом с моим домом во дворе гастронома "Под шпилем". Там зимой я с пацанами заливал хоккейную площадку и тренировал их. Вместе со мной всегда как "хвост" был рядом мой сын - Женька. Я из Риги привез ему настоящие маленькие хоккейные коньки - таких тогда было не достать. Поэтому он еще до школы научился хорошо кататься на коньках, и вскоре я его отвел в группу подготовки "Мотора". Он, конечно, в детстве хотел быть похожим на меня, втянулся в нагрузки и постепенно вырос как хоккеист. Теперь это взрослый человек с профессией хоккеиста, и деньги ему платят за игру. Он, понятно, другой, не такой, как я, но он тоже любит хоккей, а получится ли из него потом судья - не знает никто.

- А ты сам доволен тем, что так сложилась твоя судьба?

- Я когда был пацаном, то смотрел по телевизору игру и Ярославцевых, и Полупанова, и Майорова, затем - Харламова, Петрова и Михайлова. Я бы долго смеялся, если бы мне тогда сказали, что от меня будет зависеть их настроение, благосостояние, наконец. Но все получилось именно так и благодаря его Величеству - Хоккею. Против одних мне приходилось играть, других - судить, общаться иногда, пусть даже вскользь. Благодаря хоккею у меня десятки, сотни знакомых и друзей. В стране и теперь уже за рубежом. Я очень рад, когда они приезжают в Барнаул, а они рады видеть меня у себя. Мы садимся за стол и долго-долго вспоминаем хоккейные поединки давно минувших дней. Вспоминаем приятное и смешное, грустное и обидное. Вспоминаем тех, кого уже нет среди нас, но их тоже вспоминаем. Грустно, конечно, бывает, но стоит только вспомнить хорошее, то, что нас объединяет, а многих теперь и кормит: его Величество - Хоккей, как сразу жизнь наполняется каким-то иным смыслом, более высоким что ли...

Все-таки удивительно, как такая маленькая черная каучуковая волшебница сумела объединить сразу стольких разных по возрасту и характеру, да и возможностям, людей? Как ей удается примирить на время непримиримых врагов и поссорить неразлучных друзей?

Для меня хоккей был всегда родным и загадочным, он приводил меня в отчаяние и мог заставить свернуть горы, он отнимал у меня здоровье, но я всегда был благодарен ему за то, что он подарил мне пускай короткую, но такую интересную и неповторимую хоккейную жизнь.

Лямкин В.Н.